Решения районных судов

Приговор по делу о разбое изменен в сторону смягчения наказания ввиду снижения степени общественной опасности совершенного преступления.. Постановление от 22 января 2009 года. Нижегородская область.

Президиум в составе:

председательствующего Каневского *.*.,

членов президиума Лысова *.*., Попова *.*., Прихунова *.*., Ярцева *.*.,

с участием первого заместителя прокурора Нижегородской области Шахнавазова *.*., рассмотрел надзорную жалобу осужденного З. на приговор Кстовского городского суда Нижегородской области от 07 мая 2004 года, которым

З.,, не судимый,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к лишению свободы на срок 8 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

Б.,, судимости не имеющий,

осужден по ч. 3 ст. 162 УК РФ к лишению свободы на срок 8 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Определением судебной коллегии по уголовным делам Нижегородского областного суда от 06 июля 2004
года приговор оставлен без изменения.

В надзорной жалобе осужденный З. ставит вопрос о пересмотре постановленных судебных решений, указывает на то, что умысла на разбойное нападение у него не было, предварительная договоренность об угрозе применения насилия, опасного для жизни или здоровья, отсутствовала, просит переквалифицировать его действия на п. “а, в, г“ ч. 2 ст. 161 УК РФ и снизить назначенное наказание.

Надзорное производство возбуждено судьей Верховного Суда РФ Бондаренко *.*.

Заслушав доклад судьи Нижегородского областного суда Гориной *.*., изложившей обстоятельства дела, мотивы надзорной жалобы и постановления о возбуждении надзорного производства, мнение первого заместителя прокурора Нижегородской области Шахнавазова *.*., полагавшего состоявшиеся судебные решения изменить, президиум Нижегородского областного суда

установил:

16 января 2004 года З., Б. и лицо, в отношении которого материалы выделены в отдельное производство, приехали в садоводческое общество “Здоровье“, где принесенными с собой монтажками и топором взломали входную дверь дома-дачи, проникли внутрь жилища и напали на *.*. И. Угрожая потерпевшему применением насилия, опасного для жизни и здоровья, подсудимые уложили его на пол, где лицо, в отношении которого дело выделено в отдельное производство, продолжая высказывать *.*. И. угрозы, удерживало его, не давая возможности убежать и сообщить о случившемся. Одновременно с этим, З. и Б. открыто похитили принадлежащее *.*. И. имущество, причинив последнему материальный ущерб на сумму 33620 рублей.

Изучив материалы уголовного дела, проверив доводы надзорной жалобы осужденного, президиум считает, что постановленные в отношении З. судебные решения подлежат изменению по следующим основаниям.

Согласно ч. 4 ст. 302 УПК РФ, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в
совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 307 УПК РФ, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

По смыслу закона, в приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части и, при его наличии, пункту.

Указанные требования закона по данному делу выполнены судом не в полной мере.

Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ, преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

По смыслу закона, договоренность о применении к потерпевшему насилия, опасного для жизни или здоровья, либо о высказывании угроз применения такого насилия должна иметь место до совершения преступления.

В противном случае лицо должно нести ответственность лишь за совершенные им действия.

Как следует из приговора, З., не оспаривая проникновение в дом потерпевшего и хищение имущества, отрицал наличие между ним и другими соучастниками предварительного сговора на совершение разбоя, а также применение им к потерпевшему насилия, опасного для жизни или здоровья, и высказывание угроз применения такого насилия.

Квалифицируя действия З. как разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, суд указал, что умысел на хищение возник у соучастников в машине, когда они проезжали мимо садоводческого товарищества. О совершении преступления группой лиц свидетельствует тот факт, что действия подсудимых были совместными и согласованными, все трое заглядывали в дом, все трое ломали дверь, один охранял потерпевшего, а двое других переносили имущество в машину. О том, что в отношении
потерпевшего был совершен именно разбой, по мнению суда, свидетельствуют показания потерпевшего *.*. И. о том, что в его адрес один из нападавших высказывал угрозы физической расправы. Потерпевший *.*. И. подтвердил, что отец, рассказывая об обстоятельствах случившегося, говорил, что нападавшие угрожали ему убийством.

Суд первой инстанции признал достоверными показания потерпевших *.*. И. и *.*. И., указав, что они являются последовательными.

Вместе с тем, в показаниях потерпевших имеются существенные противоречия в части угроз применения насилия, опасного для жизни и здоровья.

Так, согласно показаниям потерпевшего *.*. И., угрозу применения в отношении него насилия, опасного для жизни и здоровья, высказывал только один человек, который находился с ним в комнате (судом установлено, что это было лицо, в отношении которого дело выделено в отдельное производство).

Из показаний потерпевшего *.*. И. следует, что его отцу угрожали убийством все нападавшие.

В соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ, все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном Уголовно-процессуальным кодексом РФ, толкуются в пользу обвиняемого.

Поскольку судом первой инстанции достоверно не установлено, кто именно из соучастников преступления высказывал угрозу применения насилия, следует считать, что угрозу применения насилия, опасного для жизни и здоровья, потерпевшему *.*. И. высказывал только один участник хищения и З. им не является.

Кроме того, для квалификации действий З. как разбой необходимо установить, что у него с другими соучастниками до совершения преступления состоялась договоренность о применении в отношении потерпевшего психологического насилия, в данном случае угроз убийством.

Между тем, каких-либо данных о том, что З., Б. и лицо, в отношении которого дело выделено в отдельное производство, договорились о применении в отношении
потерпевшего *.*. И. насилия, опасного для жизни и здоровья, либо об угрозе такого насилия, в приговоре не приведено. Не имеется таких данных и в материалах дела.

С учетом изложенного, принимая во внимание фактические обстоятельства уголовного дела, как они установлены судом первой инстанции, действия З. следует квалифицировать по п. “а, в“ ч. 2 ст. 161 УК РФ - как грабеж, то есть открытое хищение чужого имущества, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище.

Руководствуясь ч. 2 ст. 410 УПК РФ, устанавливающей право суда надзорной инстанции проверить уголовное дело в отношении всех осужденных, президиум приходит к выводу, что действия Б. также не образуют состава преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 162 УК РФ и, с учетом фактических обстоятельств уголовного дела, подлежат квалификации по п. “а, в“ ч. 2 ст. 161 УК РФ.

Кроме того, как следует из приговора, суд, в обоснование выводов о виновности осужденных З. и Б. в совершении преступления сослался на явку Б. с повинной, в которой он признал факт совершения преступления.

Вместе с тем, признав указанную явку с повинной доказательством по делу, суд не принял ее во внимание при назначении наказания.

В соответствии с п. “и“ ч. 1 ст. 61 УК РФ, президиум признает явку Б. с повинной обстоятельством, смягчающим наказание.

В связи с квалификацией действий осужденных З. и Б. по п. “а, в“ ч. 2 ст. 161 УК РФ указание суда на совершение подсудимыми преступления особой тяжести из приговора подлежит исключению.

Указание суда первой инстанции на то, что мер к возмещению ущерба подсудимые не принимали, что З. длительное время не работает, противоречит
требованиям ст. 6, 60 УК РФ, в связи с чем также подлежит исключению из приговора.

Учитывая снижение степени общественной опасности совершенного З. и Б. преступления, квалифицированного по п. “а, в“ ч. 2 ст. 161 УК РФ, принимая во внимание положения ст. 6, 60 УК РФ и обстоятельства, установленные судом первой инстанции при назначении наказания, президиум приходит к выводу о необходимости снижения назначенного осужденным наказания, отбывание которого, в соответствии с п. “б“ ч. 1 ст. 58 УК РФ, следует определить в исправительной колонии общего режима.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 407, 408, 409, президиум Нижегородского областного суда

постановил:

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание на то, что осужденными совершено особо тяжкое преступление, мер к возмещению ущерба они не принимали, что З. длительное время не работает.

Квалифицировать действия осужденных З. и Б. по п. “а, в“ ч. 2 ст. 161 УК РФ, по которой назначить наказание З. в виде лишения свободы на срок 5 лет 6 месяцев, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима; Б. - в виде лишения свободы на срок 5 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

В остальной части судебные решения оставить без изменения.

Председательствующий

*.*. КАНЕВСКИЙ